Helen
Заметка моей хорошей подруги ))
читатьБез разума, без здравого смысла. Только с душой, только с сердцем. Кто эта девушка с огненно-рыжими волосами? Зачем она забралась на середину, слегка покрытого льдом болота? Она недоверчиво смотрит на все вокруг. Она неуверенными и урывистыми шажками движется к берегу. Чем ближе земля, тем слабее холодная накидка опасной бездны под ногами. Лед трещит, лед разбужен. Мокрые ноги — ничто, по сравнению с душой, которая отсырела от слез. Разве земля надежней, чем болото? Она ступает на твердую почву и в воздухе звучит вечный вопрос: -
— Ты сказал правду?
— О чем?
— Что ты любишь меня…
А вот другая потерянная душа. Он бледен и слаб. Он то бежит, а то медленно плетется среди высоких и бесчувственных деревьев. Хочет жить, понимая — оно того не стоит. Он думает, что боится смерти, но все совсем не так, как ему кажется. Все иначе! Он уже давно в отчаянии, но в полной мере оно вырывается из него в первый и последний раз: —
— Мне холодно! Господи, как же мне холодно!
Катрин и Джорджио. Люди, чьи судьбы пересеклись в одной точке. Он ищет детей, которых лечил до своего отбытия на войну, а находит ее — то-ли девушку, то-ли ребенка. Говорят, что из-за нее погибли те маленькие существа, которых он разыскивал. Но могла ли Катрин убить их? Ведь она всего лишь птичка, поющая от боли. А Джорджио? Он просто красивый и очень добрый молодой человек. Врач. Война научила его милосердию и терпимости, но таких как он мало. Люди тяжелых времен ожесточены и черствы. И Джорджио и Катрин чужды для всех окружающих. Они обречены на судьбу птичек в клетке, даже находясь на свободе.
Возможно их души слишком хорошо понимали слова, произнесенные отцом Глезом, священником из близлежащей церкви: — «Ибо бог, не есть бог мертвых, но бог живых». Если эта фраза не относится к нашим героям, то чем объяснить полную серьезности речь Джорджио: — «Мы спрячемся, и никто никогда тебя больше не тронет. Мы будем счастливы Катрин… И мы никогда не умрем. Я обещаю».
В далеком 1994 году, фильм «Джорджино» ударился об стенку абсолютного равнодушия. Его не приняли, его не поняли. Сейчас, проникнуться завораживающей атмосферой этой истории, способен пожалуй один человек из трех, а может и того меньше. В будущем, ученики режиссерских факультетов будут жадно вглядываться и всматриваться в каждую деталь, дабы понять секрет совершенной гармонии творения, в котором триллер слился с психологической драмой. Лично меня более всего поразил общий дизайн: — свет, костюмы, пейзажи, грим актеров. Все это просто великолепно, но я хотела бы заострить особое внимание на другом. Самое ценное в этой картине — мастерство драматизма. Того драматизма, который заставляет плакать сердце, не выжимая бесполезную влагу из глаз. Душа пытается думать, а сердце плачет. Разум отключается. Он здесь не помощник.
Я восхищаюсь кристальной гранью актерского таланта Милен Фармер. Она и настоящая женщина, и эфемерный эльф, и ранимо-жестокое существо, пытающееся отыскать невинное и шаловливое детство во взрослом мире. Как вы понимаете, безуспешно. «Что случилось с детьми?" — эта фраза звучит не один раз. Да ничего с ними не случилось. Они просто умерли, когда пришло время. Умерли в нас. Нужно отпускать их, оставляя себе на память лишь некоторые добрые черты. Катрин своими цепкими ручками до самого конца удерживала в себе то, что должна была отпустить. Да, она осталась ребенком, но ребенком черствым, хотя и не лишенным тонких струн души.
Мне от всей души хотелось обнять и пожалеть милого Джорджино, которого так проникновенно воплотил Джефф Дальгрен. Иногда я думала о том, что если бы имела возможность, сказала бы ему: — «Джорджио, уезжай в Париж! Нет смысла в том, чтобы бесконечно пережевывать одно и то же горе. Разве для этого бог сохранил твою жизнь? Катрин не нужно спасение. Она ребенок и играет во все, что подвернется под руку». Прекрасный персонаж жестокого мира.
Но даже великолепные актеры не смогли закрыть постоянного и невидимого присутствия режиссера Лорана Бутонна. Он вложил себя в каждый кадр и в каждую сцену. Думаю, не ошибусь если скажу, что «Джорджино» — его ребенок. Пусть трудный, но родной и бесконечно любимый. Это видно. Это бросается в глаза. Фильм обладает мощнейшим дыханием. Я вместе с героями чувствовала холод. Я впадала в лихорадку и боялась. Я чувствовала под собой треск льда.
Каждая секунда заряжена энергией. Каждый взгляд — слово. Каждый звук — крик.
читатьБез разума, без здравого смысла. Только с душой, только с сердцем. Кто эта девушка с огненно-рыжими волосами? Зачем она забралась на середину, слегка покрытого льдом болота? Она недоверчиво смотрит на все вокруг. Она неуверенными и урывистыми шажками движется к берегу. Чем ближе земля, тем слабее холодная накидка опасной бездны под ногами. Лед трещит, лед разбужен. Мокрые ноги — ничто, по сравнению с душой, которая отсырела от слез. Разве земля надежней, чем болото? Она ступает на твердую почву и в воздухе звучит вечный вопрос: -
— Ты сказал правду?
— О чем?
— Что ты любишь меня…
А вот другая потерянная душа. Он бледен и слаб. Он то бежит, а то медленно плетется среди высоких и бесчувственных деревьев. Хочет жить, понимая — оно того не стоит. Он думает, что боится смерти, но все совсем не так, как ему кажется. Все иначе! Он уже давно в отчаянии, но в полной мере оно вырывается из него в первый и последний раз: —
— Мне холодно! Господи, как же мне холодно!
Катрин и Джорджио. Люди, чьи судьбы пересеклись в одной точке. Он ищет детей, которых лечил до своего отбытия на войну, а находит ее — то-ли девушку, то-ли ребенка. Говорят, что из-за нее погибли те маленькие существа, которых он разыскивал. Но могла ли Катрин убить их? Ведь она всего лишь птичка, поющая от боли. А Джорджио? Он просто красивый и очень добрый молодой человек. Врач. Война научила его милосердию и терпимости, но таких как он мало. Люди тяжелых времен ожесточены и черствы. И Джорджио и Катрин чужды для всех окружающих. Они обречены на судьбу птичек в клетке, даже находясь на свободе.
Возможно их души слишком хорошо понимали слова, произнесенные отцом Глезом, священником из близлежащей церкви: — «Ибо бог, не есть бог мертвых, но бог живых». Если эта фраза не относится к нашим героям, то чем объяснить полную серьезности речь Джорджио: — «Мы спрячемся, и никто никогда тебя больше не тронет. Мы будем счастливы Катрин… И мы никогда не умрем. Я обещаю».
В далеком 1994 году, фильм «Джорджино» ударился об стенку абсолютного равнодушия. Его не приняли, его не поняли. Сейчас, проникнуться завораживающей атмосферой этой истории, способен пожалуй один человек из трех, а может и того меньше. В будущем, ученики режиссерских факультетов будут жадно вглядываться и всматриваться в каждую деталь, дабы понять секрет совершенной гармонии творения, в котором триллер слился с психологической драмой. Лично меня более всего поразил общий дизайн: — свет, костюмы, пейзажи, грим актеров. Все это просто великолепно, но я хотела бы заострить особое внимание на другом. Самое ценное в этой картине — мастерство драматизма. Того драматизма, который заставляет плакать сердце, не выжимая бесполезную влагу из глаз. Душа пытается думать, а сердце плачет. Разум отключается. Он здесь не помощник.
Я восхищаюсь кристальной гранью актерского таланта Милен Фармер. Она и настоящая женщина, и эфемерный эльф, и ранимо-жестокое существо, пытающееся отыскать невинное и шаловливое детство во взрослом мире. Как вы понимаете, безуспешно. «Что случилось с детьми?" — эта фраза звучит не один раз. Да ничего с ними не случилось. Они просто умерли, когда пришло время. Умерли в нас. Нужно отпускать их, оставляя себе на память лишь некоторые добрые черты. Катрин своими цепкими ручками до самого конца удерживала в себе то, что должна была отпустить. Да, она осталась ребенком, но ребенком черствым, хотя и не лишенным тонких струн души.
Мне от всей души хотелось обнять и пожалеть милого Джорджино, которого так проникновенно воплотил Джефф Дальгрен. Иногда я думала о том, что если бы имела возможность, сказала бы ему: — «Джорджио, уезжай в Париж! Нет смысла в том, чтобы бесконечно пережевывать одно и то же горе. Разве для этого бог сохранил твою жизнь? Катрин не нужно спасение. Она ребенок и играет во все, что подвернется под руку». Прекрасный персонаж жестокого мира.
Но даже великолепные актеры не смогли закрыть постоянного и невидимого присутствия режиссера Лорана Бутонна. Он вложил себя в каждый кадр и в каждую сцену. Думаю, не ошибусь если скажу, что «Джорджино» — его ребенок. Пусть трудный, но родной и бесконечно любимый. Это видно. Это бросается в глаза. Фильм обладает мощнейшим дыханием. Я вместе с героями чувствовала холод. Я впадала в лихорадку и боялась. Я чувствовала под собой треск льда.
Каждая секунда заряжена энергией. Каждый взгляд — слово. Каждый звук — крик.